Инженер, технический директор компании «CaterWill» Иван Невзоров побывал в гостях «Вечернего разговора о жизни замечательных новосибирцев». В эфире радио «Городская волна» (101,4 FM) он рассказал о создании инвалидной коляски, которой можно будет управлять силой мысли, о том, почему его компания установила на инвалидную коляску USB-зарядку, электроспинку, электроподножку и фары и о своём самом впечатляющем провале. А также о кровати, на которой обездвиженные люди смогут сами переворачиваться, перевестись в сидячее положение, поднимать ноги.
Регина Крутоус: Здравствуйте, с вами Регина Крутоус и вечерний разговор о жизни замечательных новосибирцев. Каждый вторник к нам в студию приходят люди, которые своими делами и достижениями внесли наиболее заметный вклад в развитие нашего города и сделали его лучше, известнее и добрее. И сегодня у нас инженер, технический директор компании «CaterWill» Иван Невзоров.
Досье: Иван Невзоров — основатель проекта, разработчик, технический директор компании «CaterWill». Родился в 1988 году в Казахстане. Окончил Новосибирский государственный технический университет по специальностям «Технология, оборудование и автоматизация машиностроительных производств» и «Материаловедение и технология новых материалов». Будучи инженером-конструктором, занимался проектированием ряда устройств, которые успешно эксплуатируются в производственном и научно-исследовательском секторе. Ведёт проект по созданию вездеходной инвалидной коляски с 2011 года.
Регина Крутоус: Иван Александрович, здравствуйте, я очень рада вас видеть!
Иван Невзоров: Здравствуйте!
Регина Крутоус: Иван Александрович, в апреле появилась информация о том, что вы создали инвалидную коляску, управляемую силой мысли. Заголовки федеральных СМИ до сих пестрят: «В Новосибирске испытывают первую управляемую силой мысли инвалидную коляску-вездеход», «Российский инженер научил инвалидную коляску читать мысли» и так далее. Расскажите об этой разработке? Когда вы были гостем программы «Бизнес-среда» в конце 2016 года, мы говорили о коляске-вездеходе, которая не имела аналогов в мире, а сейчас уже речь идёт об управлении силой мысли. Расскажите об этом ноу-хау?
Иван Невзоров: В чём заключается инновация: нашей инвалидной коляской можно управлять силой мысли, точнее, эта система называется нейроинтерфейс. Что мы, по сути, делаем? Мы снимаем электроэнцефалограмму с поверхности головы человека и, соответственно, можем фиксировать активность головного мозга. Изначально мы обучаем человека подавать импульсы системе, чтобы она могла распознать их. С помощью такой системы человек и управляет инвалидной коляской, которая может подниматься и спускаться по лестнице при помощи команд от головного мозга. В мире есть другие разработки, которые позволяют силой мысли управлять инвалидной коляской, но абсолютная инновация в нашем случае заключается в том, что теперь коляска может подниматься и спускаться по ступеням. То есть это инновация в мировом масштабе, такого точно нет ни у кого.
Сама система нейроинтерфейса используется уже давно, с 1960-х годов. У нас практически в каждой больнице делается электроэнцефалография. Мы не учёные, а инженеры, которые придумали, какую практическую выгоду можно изъять из технологий, присутствующих на рынке.
Регина Крутоус: Тогда же мы с вами обсуждали планы о масштабном производстве гибридных инвалидных колясок Caterwill. Получилось реализовать?
Иван Невзоров: Отчасти получилось. Масштабное и глобальное — слова достаточно громкие, вот выражение серийное производство подходит больше. Мы сейчас производим коляски для российского рынка, для стран СНГ и вот с 2017 года мы работаем уже на экспорт в Европу и США.
Бывает, что есть какой-то конкретный заказ, потребность. В первую очередь, это касается каких-то дополнительных опций для наших колясок. У нас появились фары, потому что люди просили их установить для передвижения в темноте; появился ключ зажигания, потому что люди оставляли коляску в подъезде и боялись, что её угонят; USB-зарядка, электроспинка, электроподножка — все эти опции как раз пришли от потребителя. А бывает наоборот, когда разработка идёт от какого-то, как правило, моего, внутреннего импульса. Вот, например, я загорелся этим нейроинтерфейсом — это просто крутая технология, и я понимаю, что с этим можно сделать крутой продукт.
Регина Крутоус: А коляски с нейроинтерфейсом когда планируете запускать в серийное производство?
Иван Невзоров: Коляска, управляемая силой мысли, пока на стадии прототипа. То есть мы их не производим серийно, и они не в продаже, дело в том, что есть принципиальные сложности, которые касаются безопасности управления. Сейчас, когда мы тестируем наш прототип, у нас всегда сидит пилот, или рядом с коляской находится кто-то, кто в любой момент может взяться за джойстик этой коляски и руками направить её туда, куда нужно. Сложность заключается в том, что, когда человек управляет коляской импульсами головного мозга, соответственно, какие-то внешние раздражители могут сбить человека, и коляска может стать неуправляемой. Так как это транспортное средство, человек может навредить как самому себе, так и окружающим.
Регина Крутоус: То есть, надо обучать человека правильно мыслить?
Иван Невзоров: Работа должна идти во всех направлениях: и с точки зрения обучения самого человека, и с точки зрения системы, потому что каждая система калибруется под конкретного пилота, и с точки зрения каких-то внешних устройств, которые будут обеспечивать безопасность. В каждом конкретном случае нужно смотреть, например, если человек обездвижен, но у него работает мозг, то, наверняка, работают глазные мышцы, он может моргнуть, он дышит. То есть такие вещи, которые можно использовать для аварийного отключения коляски, для того чтобы она, как минимум, остановилась. В это время можно прийти в себя или подождать какой-то внешней помощи. С этой точки зрения более перспективной является наша следующая разработка — медицинская кровать, которая управляется нейроинтерфейсом, то есть импульсами головного мозга. То есть полностью обездвиженный пациент на этой кровати сможет «вертикализироваться» сам, перевести себя в сидячее положение, переворачиваться, поднимать ноги. Это ускорит реабилитацию больного, если это возможно. Если нет, то это как минимум облегчит участь этого человека.
Это кровать для обездвиженных людей, у которых хорошо работает головной мозг, например, послеинсультники, или люди с БАС, как недавно ушедший Стивен Хокинг, или мой любимый рок-музыкант Новосибирска Алексей Костюшкин. Кстати, сегодня на вашем радио слушал его песню, очень приятно, что на радио появляются такие артисты. Как раз для таких людей как Алексей, у которых прекрасно работает мозг: когда он не мог двигаться, он продолжал писать стихи, кровать с нейроинтерфейсом могла бы облегчить его участь.
Регина Крутоус: Какие планы у компании Caterwill и у Ивана Невзорова в ближайшей перспективе? Над чем сейчас работаете?
Иван Невзоров: Во-первых, мы расширили нашу линейку инвалидных колясок, потому что наши ступенькоходные не всем нужны, так как в больших городах люди выбирают более доступное жильё, да и они у нас достаточно дорогие. Наше расширение идёт в сторону упрощения и удешевления: сейчас мы выпустили коляску «Caterwill-light», которая весит всего 29 килограммов. Для сравнения, обычная инвалидная коляска с электроприводом весит около 60. Там полностью алюминиевая инвалидная коляска с электроприводом, которая складывается очень компактно: в багажник автомобиля можно загрузить три таких. У существующих продуктов мы увеличиваем технологичность и уменьшаем их стоимость. Мы планируем за счёт увеличения продаж сделать нашу ступенькоходную коляску более доступной. Она пользуется спросом в небольших городах и в сельской местности, там, где с доступностью вообще караул. Ну и соответственно, покупательская способность у них значительно ниже. Поэтому важной задачей является снижение стоимости конкретного готового продукта.
Регина Крутоус: Иван Александрович, а расскажите, с чего всё начиналось? Когда появилась идея улучшать и конструировать именно инвалидные коляски?
Иван Невзоров: Идея появилась в 2012 году, после моего разговора с другом-колясочником, когда он поделился такой штукой, что проблема преодоления лестниц — чуть ли не самая главная проблема для таких людей. Для некоторых так и есть, они не могут даже из квартиры выйти, и несколько ступеней могут стать для них непреодолимым препятствием. Невозможно создать такую инвалидную коляску, которая будет безопасно преодолевать эти ступени и единственный вариант решения — таскать с собой двух здоровых мужиков, которые будут тебя поднимать вверх и вниз по лестнице. Меня «закусила» эта мысль и я решил доказать, что такую штуку сделать можно. Я инженер, я знаю, как это делается, и я могу это сделать. Это история, когда взяли на «слабо» и я доказал, что не «слабо».
Регина Крутоус: Расскажите об этих этапах?
Иван Невзоров: Этап от начала работы, с 2012 года, до первых продаж в 2016 году — безумно долгий, когда много раз опускались руки и, казалось, что мы никогда не дойдём до этого, надо смириться с невозможностью решения этой проблемы. Но потихоньку всё-таки смогли дойти до финала. Проходили разные этапы: начало работы с оборонно-промышленным предприятием «Швабе», я изучил для себя два новых инженерных направления: микроэлектроника и программирование, потому что не было денег, чтобы нанять грамотных специалистов. Управлять роботизированным комплексом с гироскопом и множеством датчиков — очень сложно. И первая система управления была создана полностью мной.
Регина Крутоус: Примерно в это время вы решили запустить бизнес? А не страшно было?
Иван Невзоров: Было страшно, потому что эта тема тогда была для меня абсолютно неизвестная. Страшно шагнуть в неизвестность, но надо бороться со своими страхами.
Регина Крутоус: Вам кто-то помогал?
Иван Невзоров: Много кто помогал. Вообще, какой был план: я уволился с работы и думал, что мы соберём средства на краудфандинговой площадке — Бумстартер, на эти деньги наймём специалистов, которые доведут до ума тот прототип, который у нас на тот момент был, запустим производство, выйдем на самоокупаемость, и всё у нас будет прекрасно. На Бумстартере мы не собрали денег, но обрели известность, о нас стали говорить в СМИ и это вызвало общественный резонанс.
Появились спонсоры, вот новосибирский предприниматель просто так взял и перевёл нам 40 000: «Вот, ребята, берите и используйте на хорошее дело». После провала на Бумстартере все средства вернулись к фандерам, так называют тех, кто перечисляет деньги. Кто-то брал и просто на карту перечислял: «Хорошее дело, используйте». Потом нас хорошо поддержала московская программа «технологии возможностей», хотя сейчас у неё есть филиал и в Новосибирске. Это программа, которая помогает социальным предпринимателям в их деятельности, они помогли нам и финансово и с точки зрения вправления мозгов: направили нас в нужное русло. Мы ведь новички в бизнесе, нам придали ясности, объяснили, как это всё работает, и указали чиновников, которые нам помогли.
Регина Крутоус: Если я правильно помню, вы начинали на площадках бизнес-инкубатора?
Иван Невзоров: Мы и сейчас работаем в бизнес-инкубаторе. Вот нам, например, Максим Останин очень хорошо помог. Теперь в инкубаторе у нас располагается собственное производство — это тоже большая поддержка от власти.
Регина Крутоус: Как на ваш взгляд, можно ли считать Новосибирск городом безграничных возможностей?
Иван Невзоров: Почему бы и нет? Возможности безграничны вообще везде, неважно, в каком городе вы находитесь.
Регина Крутоус: Чего не хватает в первую очередь? Что нужно сделать, чтобы запустить колесо изменений?
Иван Невзоров: Вообще я убежден в том, что проблемы — в головах людей. Когда кто-то начинает жаловаться о том, что там у нас дороги плохие, президент плохой, ещё кто-то плохой, хочется спросить: «А что сделал ты?». Ты же жалуешься, что плохие дороги. Хорошо, а что ты сделал для того, чтобы дороги не были плохими, например? Понятное дело, что возможности человека ограничены, он не может повлиять на всё. Но, как правило, люди, которые делают что-то реально полезное в этой жизни, бьются вообще с системой, идут против всех существующих законов, они понимают, чего вообще стоит победа и понимают, как вообще всё это дело работает, поэтому у них не возникает или реже возникает мысль в голове: «Почему плохо?». Они думают иначе: они думают, как сделать так, чтобы было хорошо.
Регина Крутоус: Я предполагаю, что, в первую очередь, это огромный моральный труд. Это ведь постоянная отдача себя, верно? Какова компенсация?
Иван Невзоров: Эмоциональная компенсация, конечно, приходит в виде благодарности пользователей. Когда люди пишут: «Слушайте, я вот поехала в библиотеку, в которой никогда не была, в которую всегда хотела съездить, вот теперь у меня есть такая вот ступенькоходная коляска, я поняла, что ничего не стоит туда съездить, это вообще очень легко и теперь раз в неделю я езжу в эту библиотеку». Один мужчина 30 с лишним лет сказал: «Я пошёл (Ну как пошёл, поехал: он инвалид-колясочник) получать второе образование, потому что у меня теперь есть эта коляска, я вообще могу в ней в университет заехать. Вот если бы у меня не было такой коляски, я бы не пошёл на это, просто физически не было бы такой возможности». Ведь это очень круто!
Регина Крутоус: И ведь это всё благодаря тому, что вы сами себя взяли на «слабо». Это ваша черта характера такая, то есть вы видите вершину, и вам обязательно нужно её преодолеть?
Иван Невзоров: Наверное, так и есть. В постоянной неудовлетворенности, опять же, есть сложность. Как только ты подходишь к этой вершине, ты её ещё вообще не успел достичь, а она тебя уже не так заводит, потому что у тебя в голове уже просчитаны три шага, ты уже знаешь, что ещё немного — и я там. Всё, тебя эта вершина уже не возбуждает и тебе уже хочется чего-то нового, недостижимого и ты продолжаешь идти вперед.
Регина Крутоус: Иван Александрович, вы считаете себя успешным человеком?
Иван Невзоров: Знаете, смотря с кем мериться. Я не столько предприниматель, сколько инженер. Наш бизнес — это вообще бизнес с натяжкой, то есть мы больше любим разрабатывать что-то новое, чем заниматься бизнесом. Если сравнивать с другими предпринимателями, то я менее успешный, чем они. Для любого инженера главное, чтобы результат его труда приносил людям пользу, так что если сравнивать себя с инженерами, то да, я успешен. Я смог свою разработку довести до того состояния, чтобы её можно было отдать людям, и чтобы она приносила счастье.
Регина Крутоус: Иван Александрович, я знаю, что вы родились в Казахстане, а как оказались в Новосибирске?
Иван Невзоров: Приехал учиться в НГТУ, наверное, в 2006 году.
Регина Крутоус: А любовь в технике, конструированию, точным наукам — она родом из детства? Иван Невзоров: На самом деле, меня увлекает достижение каких-то целей. В школе у меня была цель — выиграть Олимпиаду по географии. Я был вообще далёк от техники, от физики, в принципе, вот я поставил себе задачу выиграть и занял первое место в своём городе и на области — второе. Вот была у меня такая цель.
Потом увлёкся астрономией, тоже мне это было очень интересно. Хотя для меня важно и интересно быть первым, а вот среда, в которой ты находишься, ну она как попадётся: вот возможно, если бы я поступил не в технический университет, а в экономический, у меня наверняка были бы совсем другие результаты, но они были бы. То есть это стремление идти вперёд, а среда может быть разной.
Регина Крутоус: Стремление идти вперёд генетически же не закладывается, наверное… Кто повлиял на вас больше всего?
Иван Невзоров: Я не смогу ответить. Сколько закладывается генетически, насколько это воспитывается — мне самому сложно на этот вопрос ответить. Не знаю.
Регина Крутоус: А каким было ваше детство?
Иван Невзоров: Небольшой город Балхаш. Я не знаю, да вроде обычное детство, ничего такого. Учился в гимназии, в хорошей школе, ну вот это, собственно говоря, это, конечно, тоже дало определённую базу, хорошие преподаватели, хорошие знания — естественно это позволило потом бесплатно поступить в НГТУ, это было, по крайней мере, для меня не так просто. Причём, что россияне то, они проходили по ЕГЭ, а казахстанский аналог ЕГЭ не принимался, то есть мне нужно было сдать экзамен в НГТУ. И нужно было подготовиться к нему, то есть в Казахстане, есть своя система, называется «Единое национальное тестирование», и оно отличается от ЕГЭ по своей структуре, по типу вопросов, поэтому на подготовку к местным экзаменам практически совсем не было времени и поэтому «вывозил» на той базе, которая была.
Регина Крутоус: Кто сейчас входит в вашу семью?
Иван Невзоров: Моя супруга Галина, наш сын Кирилл, и два кота. Кириллу год и три месяца.
Регина Крутоус: Какой вы отец? Строгий?
Иван Невзоров: Я плохой отец, потому что я очень много времени провожу на работе и мало времени уделяю семье. Ну, отдыхаем вместе, но, тем не менее, плохой отец. Я вынужден это признать.
Регина Крутоус: А что для вас значит дружба? Можете ли сказать, что у вас есть настоящие друзья?
Иван Невзоров: Да, я могу так сказать. А дать определение этому слову — крайне сложная штука, скорее всего, это всё-таки какое-то эмоциональное состояние. Наверное, со всеми такое было, когда друзья, с которыми вы были не разлей вода, переставали быть вашими друзьями после каких-то длительных расставаний, когда вы становились разными людьми, уходили «в разные воды» и просто переставали друг друга понимать. Я думаю, что, наверное, нужно быть плюс-минус в одной воде, чтобы быть другом. Чтобы вы хорошо друг друга понимали и было, о чём поговорить, если так банально говорить.
Регина Крутоус: Вы активный пользователь интернета, для вас социальные сети — это работа или общение?
Иван Невзоров: И то, и другое. Да, я работаю через социальную сеть, то есть многие наши клиенты приходят через соцсети и мы там же с ними общаемся. И с друзьями мы общаемся в соцсетях.
Регина Крутоус: Иван Александрович, по роду своей деятельности вы можете позволить себе жить в любой точке мира. Почему Новосибирск?
Иван Невзоров: Почему Новосибирск? Потому что здесь развитая для меня среда, которая складывается опять же из связей, из друзей, из менталитета. Переехать в какое-то другое место будет некомфортно из-за отсутствия среды, из-за того, что нужно её восстанавливать, выстраивать.
Регина Крутоус: А какое место в Новосибирске вам нравится больше всего?
Иван Невзоров: Очень нравится Заельцовский парк — самое-самое приятное место. Мы стабильно туда выезжаем в тёплые дни два раза в неделю, в субботу-воскресенье.
Блиц-опрос:
— Ваш девиз?
— Работай и у тебя всё получится.
— Опишите себя в двух словах?
— Я инженер, который пытается стать предпринимателем.
— Ваше самое большое достижение?
— Это, конечно, моя компания.
— Самый впечатляющий провал?
— У нас был показ в Москве на выставке «Швабе-оборона». Когда мы с ним работали, они позвали нас показать нашу коляску, там было большое количество гостей, чиновников, и тут один из главарей этого холдинга собрал всех и говорит: «Внимание! Сейчас вы увидите просто невероятное — коляска поднимается по лестнице». И коляска заезжает на первую ступень и просто ломается, и мы на руках её снимаем с этой ступени. Вот это был такой провал.
— Что нужно воспитывать в себе?
— Целеустремлённость, трудолюбие и желание быть первым.
— В чем вам не хватает упорства?
— В упорядоченности. Мне сложно упорядочиться.
— Когда появляются силы двигаться дальше?
— Когда получаешь какой-то внешний импульс, с чьим-то живым примером , каким-то выступлением. Вот есть такая замечательная штука, как TED talks, где люди делятся своими интересными мыслями, это очень заряжает.
— Сложно ли вам просить о помощи?
— Да, я борюсь с этим, но пока — да.
— Кто ваш самый главный советчик?
— Без сомнений, супруга.
— Чего бы вы никогда не сделали в жизни?
— Самоубийства.